О нас

 

 

 

- Уверены, вы держите пульс на инновационных разработках. что происходит в геологии в мире и что у нас?

 

- С начала 90-х годов мы получили доступ к инновациям, о которых ранее могли только мечтать. В частности, это возможность пользоваться услугами GPS, техническими современными средствами при проходке скважин, стали доступны услуги сертифицированных лабораторий международного уровня, а также программные продукты для решения поисковых и разведочных задач.

Однако, если сегодня кто-то скажет, что с приходом западных технологий кардинально изменилась смысловая нагрузка работ, то это не так. Интеллекта в нашей отрасли всегда было с избытком, идей у нас всегда хватало. У нас было плохо с техническими средствами. Советская и казахстанская геология всегда отличались и отличаются высоким уровнем специалистов. Посмотрите на карту Казахстана – открыта масса объектов и все это сделано задолго до прихода иностранных компаний. Все известные крупные месторождения РК найдены, разведаны до начала 90-х годов.

С резким, в десятки раз, сокращением финансирования геологоразведочных работ, сократилось и количество открытий. При сохранении данной ситуации горная промышленность Казахстана начнет ощущать сырьевой голод уже после 2020 года. Наличие финансирования только часть вопроса. Без кадрового, интеллектуального, технологического потенциала в геологии делать нечего, только деньги будут впустую выброшены.

Если вы не осваиваете в своей деятельности что-то новое, то завтра вы безнадежно отстанете.

 

 

 

- Как менялся рынок геологоразведки в Казахстане за последние 10 лет вашего участия в нем?

 

- Рынок не стоит на месте и всегда развивается.  В любом сырьевом государстве должно быть восполнение запасов минеральных ресурсов, а для этого нужна активная работа геологоразведки. Если этого не происходит, то мы просто «проедаем» минерально-сырьевую базу, а этого, как известно, природа не прощает. Наши знания по сырью республики, по моему глубокому убеждению, охватывают максимум 25% от фактически имеющегося. Поле деятельности огромно. По плотности запасов на единицу площади Казахстан на сегодняшний день находится в первой пятерке стран с максимальной насыщенностью ресурсов, с нами сопоставима только Австралия, Горный кодекс которой сейчас взят в Республике Казахстан за основу при изменении законодательства о недропользовании.

 

 

 

- Все ли месторождения у нас частные?

 

- В соответствии с законодательством Республики Казахстан недра и, соответственно, месторождения полезных ископаемых, являются собственностью государства. Участки недр для разведочных и добычных работ в рамках контрактов на недропользование сдаются частным недропользователям на срок действия контрактов. Практически все недропользование переведено на частную основу. В этом плане Казахстан ушел дальше России, где имеется сложный симбиоз частного и государственного бизнеса, если это возможно назвать бизнесом. Государство – плохой менеджер. Это не я придумал, это давным-давно доказано. Частный бизнес более инициативен, более продвинут, более совершенен.

 

 

 

- Много ли месторождений еще не разведано?

 

- 75-80% сырьевой базы Казахстана – это то, что пока неизвестно. Сюда входят и объекты, которые оценивались десятки лет назад (по старым требованиям они не проходили экономические критерии), и месторождения, которые недоразведаны, у нас огромные площади, которые не изучены детально на глубину. Если мы и владеем информацией, то только по четверти потенциала нашей страны. Подтверждение тому – крупные открытия.

К примеру, нефтяной Кашаган – суперобъект, мировое открытие XX века. Люди, которые громогласно заявляют об истощении минерально-сырьевого запаса страны, либо не понимают о чем говорят, либо не владеют информацией. Надо знать хотя бы динамику изменения сырьевого потенциала, чтобы иметь моральное право заявлять такие высказывания. В Казахстане серьезное развитие сырьевой базы началось только с 20-х – 30-х годов прошлого века. Поэтому до исчерпанности запасов ему еще очень и очень далеко. Гигантская территория, малое по количеству население и исключительно высокая рудонасыщенность позволяют перспективно рассматривать будущие открытия еще очень многих месторождений, которые будут ликвидны в условиях современной экономической ситуации.

 

 

 

 

 

- Расскажите о сотрудниках вашей компании, мы знаем, что среди них есть лауреаты, заслуженные геологи.

 

- Средний возраст наших геологов – 50-60 лет, это люди с огромным опытом, огромным багажом знаний, у нас работают и 80-летние специалисты. И они будут работать до тех пор, пока в состоянии это делать. Они – носители такого опыта и знаний, которые нигде и ни в какой книге не прочтешь. Мирошников Владимир Семенович – лауреат Госпремии СССР, в нашей компании более 10 сотрудников – почетные геологи СССР и РК, три кандидата наук, к работе мы привлекаем самых лучших специалистов и не стесняемся задавать вопросы, консультироваться с профессионалами в нашей отрасли.

 

 

 

- Кто идет вам на смену?

 

- Уровень профессионального образования в нашей отрасли вопиюще низок. Основные кадры геологов выпускают Казахстанский технический университет им. К.И. Сатпаева, техников-геологов выпускает семипалатинский колледж. Если быть объективным, профессиональный уровень молодых специалистов удручающий. Люди, имея на руках диплом бакалавров и даже магистров, ничего толком не знают. Поэтому мы сами обучаем молодежь с нуля. По моему опыту, специалисту после окончания института лет 10 нужно поработать и только потом ему можно доверить самостоятельную работу в геологии. С другой стороны, будущее практической геологии за молодежью, потому мы ежегодно принимаем 10-15 студентов на производственную практику, а по завершению учебы решаем вопросы их трудоустройства в нашей компании.

 

 

 

- Вас не звали преподавать?

 

- Когда-то я преподавал в Институте повышения квалификации года полтора. Но потом решил, что это не мое. У меня не такая психология – я практик.

 

 

 

- Как вы передаете свои знания и опыт?

 

- Геология – наука эмпирическая. Нужен опыт, который позволит, выходя на объект, представлять, о чем идет речь. И вот тогда ты сможешь что-то передать. Я не зря называю геологию наукой. На каждом объекте ты практически решаешь научные вопросы. Если ты не будешь этого делать, то загубишь и деньги, и физические объемы. Таких проектов немало, особенно сейчас.

Да, уровень кадров резко упал. Но это не вина молодежи, просто им знаний не вложили в голову в высшей школе. Вот у меня работали два парня, мы их полтора года натаскивали, потом они ушли в «Казатомпром» за более крупными заработками. Да ради Бога, зачем я буду их держать? Сейчас они там серьезные специалисты, чуть ли не главные геологи. Но мальчишки-то очень средненькие, и по одному этому я представляю, что там за уровень. К нехватке кадров приноравливаются. «Казахмыс» выходит из ситуации следующим образом. Они нашли оптимальную схему, по всем объектам у них усредненный уровень, не ниже, не выше, но грубых провалов не допускают. Это западная методика. Трудно сделать машину в одиночку, ты должен быть суперпрофессионалом. А потом Генри Форд  придумал запустить конвейер. Кто-то только гайки закручивает, для этого большого ума не надо. Можно и так работать, у «Казахмыса» примерно такая схема. Но геология – это наука, а не конвейер. Если подходить к ней как к конвейеру, можно допустить колоссальные непростительные ошибки.

Есть возле Караганды крупное медно-порфировое месторождение. Оно в свое время оценивалось компанией BHP, гигантской американо-австралийской компанией. BHP привезла своих экспертов и в конечном итоге, оценив месторождение негативно, ушла с этого проекта. На сегодняшний день это крупное медно-золотое месторождение с гигантскими запасами. Корректность оценок – вот я к чему свожу! ВНР подошли конвейерно.

Каждый объект индивидуален. Его надо понять, прочувствовать и вот только тогда можно быть корректным. Наше государство, мы его глубоко уважаем, могло бы делать куда больше привилегий для геологоразведки, потому что именно последняя формирует сырьевую базу страны. Но феномен и парадокс ситуации в том, что никаких льгот геологические предприятия практически не имеют. Более того, с 1 января 2009 года нам «подарили» НДС 12%, который раньше был по нулевой ставке. Вообще, вопросы налогообложения геологоразведочных организаций – это вопросы, требующие внимательного изучения сверху.

Государство не должно вмешиваться в частный бизнес, а вот системой льгот и преференций стимулировать работы более высоких категорий качества оно просто обязано. Естественно, чем больше компания платит налогов, тем меньше она может выделить денег в фонд оплаты труда, на обучение и так далее. Это же сообщающиеся сосуды. Геологоразведка должна быть приоритетной отраслью, потому что она находится впереди всей экономики. Будет месторождение – будет предприятие, будут тысячи рабочих мест, будут продукты высочайшего качества. Не будет месторождения  – ничего не будет. В советское время это четко понималось. Геология была государством в государстве. Вопросы сырьевой безопасности страны – это вопросы стратегического плана. Помимо нашего президента, который четко декларирует необходимость восполнения запасов по основным видам сырья, такое ощущение, что больше этого никто не понимает.

 

 

 

- Несколько слов о проектах, над которыми в данный момент работает «Латон Геосервис».

 

- Сейчас мы ведем шестилетний, очень интересный, крупный, «золотой» проект в сотрудничестве с немецкой компанией-недропользователем. Решается вопрос с проектом в Джамбульской области, где мы нашли несколько железо-титановых месторождений, новую сырьевую базу с огромным потенциалом. Плотно занимаемся гигантским железно-рудным месторождением в Карагандинской области. Задел есть и, я надеюсь, он будет реализован.

 

 

 

- Как вы оцениваете перспективы рынка геологоразведочных услуг?

 

- С точки зрения перспективы роста исключительно позитивно. Правда, есть ряд проблем. На сегодняшний день и за последние 20 лет основной проблемой является непонимание того, что нужно восстанавливать потерянное. Но, думаю, объемы исследуемых территорий Казахстана будут расширяться.

Сейчас этому мешает кризис. Крупнейшие компании-недропользователи («Казахмыс», «Казцинк», «Казхром» и т.д.) существенно сокращают инвестиции. Тем не менее, мы просчитываем, что динамика роста составит 20-30% в год. Лихорадка, связанная с кризисными явлениями, постепенно будет сходить на нет.

 

 

 

- Что в ближайших планах компании?

 

- Мы выстраиваем перспективные проекты, под готовые сырьевые проекты ищем инвесторов, недропользователей. У нас проектов немало. Мы знаем, чем будем заниматься через 2-5 лет.

 

 

 

- Как вы думаете, что произойдет с вашей индустрией через 10 лет?

 

- Многое зависит от законодательства. Я предрекаю взрыв геолого-разведочных работ – объем работ увеличится в 2-3 раза.

 

 

 

 

 

 

- И напоследок, с кем из знаменитых людей вы с удовольствием бы дружили и почему? Стали бы вы дружить с человеком, как две капли похожим на Юрия Вязовецкого?

 

- Нет, я бы с собой не дружил – одинаково заряженные частицы отталкиваются. А с кем бы я с удовольствием познакомился и общался – это с великими геологамиэнциклопедистами В.И. Вернадским, В.М. Крейтером, Ш. Е. Есеновым, К.И.Сатпаевым.

 

 

 

- В чем заключается кредо геолога Ю. Вязовецкого?

 

- Соответствовать задачам, которые ты пытаешься решать. А планку следует завышать, рассчитывая на уровень завтрашнего дня, чем и занимается наша компания.

 

 

Ирина АЛЕКС,

Лада ТАМБОВЦЕВА

 

 

 

предыдущая статья

СОДЕРЖАНИЕ

СЛЕДУЮЩАЯ СТАТЬЯ

Электронная почта

Отправка формы…

На сервере произошла ошибка.

Форма получена.

Получать обновления